Катенька приезжала к нам в Обитель раз в неделю: сдавала и получала новую партию надомной работы. «Влетала» она в приемную, словно мотылек: легко и радостно, наполняя комнату своим звонким, как колокольчик, голосом. Я всегда «завидовала» ее оптимизму, чего порой так не хватало мне самой. Также быстро, помахав на прощание своей ладошкой, словно крылышком, она спешно «улетала».
«Сядь, посиди, отдохни… Давай чайку попьем… Ну, куда ты так спешишь?» — останавливала я ее.
«К Максимке, сынульке!» — отвечала она, и глаза ее светились.
Я представляла ее Максимку таким же радостным и веселым карапузиком, непременно голубоглазым, с кудряшками и ямочками на щеках. Но потом, уже позже, я увидела ее Максимку…
Он сидел в инвалидной коляске, и его длинное худое тело свисало как плеть. Острые костлявые коленки торчали углом и почти закрывали его лицо, завалившееся на грудь… Катенька старательно, нежными и ласковыми движениями вытирала слюни на пытающемся улыбаться лице Максимки.
Когда-то Катенька, как и все девушки, мечтала встретить своего единственного, влюбиться, выйти замуж, нарожать детишек и, прожив всю жизнь рука об руку, умереть с ним в один день. И вот, однажды, встретив его, она уже считала, что мечта начала сбываться. Однако время показало, что их брак бесплоден. И Катенька начала молиться, ездить по монастырям, святым источникам, на благословение к старцам, вымаливая дитя. Она верила, что Господь обязательно смилостивится. Хотя батюшки и говорили ей, что смирение перед волею Божией – высшее достоинство, но Катенька думала иначе.
И вот в один прекрасный день Катенька порадовала мужа долгожданной новостью. А еще через несколько месяцев связка разноцветных шариков, выпущенных в небо, возвестила миру о родившемся Максимке. Долгожданное и выстраданное «чудо» в голубых кружевах мирно посапывало на руках счастливого папы, в глазах которого стояли слезы счастья. Машина, украшенная цветами, игрушками и лентами умчала молодых родителей в новую просторную квартиру, купленную по этому случаю родителями мужа.
А через два года Катенька сидела в кабинете врача – светила российской педиатрии. Максимка мерил кабинет бойкими шажками под жесткие и непонятные слова доктора: генетика, мутация, патология. Верить не хотелось, и Катенька, подхватив на руки своего шустрого, смышленого и задорно смеющегося Максимку, вышла из кабинета.
Мир стал рушиться, когда предсказания доктора стали сбываться. К привычному ритму жизни добавились: массажи, бассейны, гимнастика, поликлиники и больницы. Когда Максим совсем перестал ходить, муж оставил Катеньку с сыном один на один с их бедой. Так Катенька стала матерью-одиночкой с сыном-инвалидом детства.
С тех пор ей снится один и тот же сон: Максимка бежит, а она никак не может его догнать. Она многое отдала бы за то, чтобы этот сон стал реальностью. Максиму уже 20 лет, а она до сих пор не знает, какого он роста, потому что видит его, шагающим только на коленках. А вечером, она гладит натертые мозоли на этих коленках и натужено улыбается, потому что сын замечает любую смену ее настроения.
Теперь Катенька знает, что каждому воздается не по заслугам, подвигам или молитвам. Воздается по милости Божией, которая и является высшей Справедливостью. Справедливостью так непонятной нам и порой просто противоречащей нашему представлению о ней. Каждый свой день Катенька начинает со слов: «Се раба Господня, да будет мне по слову Твоему». По Слову, которое дает нам веру, надежду и любовь, без которых нет смысла жить.